Иногда один взмах крылышка бабочки может показаться вечностью

Глава 1. Начало ужаса

В комнате была абсолютная тьма, не считая маленькой зажжённой свечки, что почти догорала, и тлеющего окурка сигареты. За письменным столом, склонившись над какими-то бумагами, усердно что-то  писал человек. Это был  мужчина, лет тридцати,  давно не бритый ив изрядно потрёпанной одежде. Он склонился над клочком бумаги и усердно писал о чем-то…

****

Меня зовут Александр Яковлевич Тыщенко. Мне двадцать семь лет. Я проживаю по адресу Якира четыре. Квартира  сто десять. Работал…  впрочем, это к делу не имеет никакого отношения. Это седьмая копия этого… даже не знаю, как назвать? Отчёта что ли? Первые шесть спрятаны в указанных на конверте местах, если вдруг эта рукопись будет повреждена. Я старался не упускать ни одного момента, так как возможно малейшая деталь сможет дать понимание происходящего. И, пожалуй, я начну с  вечера, перед тем как случилось это явление:

Я, как обычно сидел в кресле, поглаживая кота, и смотрел новости.

- Сегодня в три часа ночи, по местному времени, на западном побережье Японии было зафиксировано землетрясение силой в... - телеведущая произнесла абсолютно спокойно, словно за этими словами вовсе не скрывались тысячи смертей и горе выживших, чем разозлила меня, от чего я с силой пихнул кота.

- Бедные, - Ирка, моя жена, всплеснула руками. - За что Бог их так мучает? То смерч, то цунами, то снова это землетрясение. Сколь люди горя натерпелись.

На секунду повисла тишина, которую нарушил голос дикторши:

- По заявлению...

- Мне кажется, ты совсем меня начал игнорировать, - Ирка произнесла это с таким тоном, что я понял - сейчас начнётся. - Ты меня не любишь и я тебе абсолютно безразлична!

Это была давно заученная сценка из нашей жизни. Жена упрекает меня во всех смертных грехах, а я с пеной у рта доказываю: „Ира я люблю лишь тебя, и никто мне больше не нужен!” А  потому я вздохнул и сказал:

- Давай не будем начинать, - я постарался зарубить попытку ссоры в корне, но Ирка явно не желала останавливаться.

- Нет, ты специально уходишь от ответа, потому что ты меня не любишь!

- Но дорогая с чего ты взяла? - было понятно  предстоит долгая перепалка, которая кончится в лучшем случае через полчаса.

Нет, не подумайте, что мы не любим друг друга или наш брак на гране развала. Просто Ира любит вот так вот покричать на меня, чтобы успокоить нервы, сбросить нервное стресс или просто от нечего делать. Со стороны, правда, это могло показаться ужасным - крик, слезы, угрозы совершить суицид, но и я, и жена прекрасно знали - это лишь такая игра, не более. Я люблю Ирку, она любит меня и такие вот разборки почти всегда заканчивались в постели глубоко за полночь.

Но в тот вечер,  у меня не было настроения, и я был решительно настроен, прекратить будущий спектакль.

- Ира, не сегодня.

- У тебя вечно нет на меня времени!

- Ира, я сказал, не сегодня, - постарался проговорить это так, чтобы стало понятно, что я не шучу.

Ира встревожено посмотрела на меня. Она, вероятно, не заметила, когда вошла, что я совсем не в духе, а потому и затеяла эту бессмысленную игру со ссорой.

- Что случилось? - голос жены был встревоженным. - На работе что-то?

- Я... – меня прервал телефонный звонок.

Мы замолчали, телефон вновь повторил простую мелодию. Ирка махнула головой, мол - подымай. Я глянул на экран мобильного, звонок был от Мишки, вздохнул  и нажал кнопку приёма.

- Алло.

- Саня ты? – голос друга был мрачный словно дождевая туча.

- Да.

- Приезжай, - голос друга был отрешённый, и фраза прозвучала, мол, будет желание заходи. Но мне то было известно, что за невинным приезжай, скрывается ой какая драма и что лучше не медлить и бросаться спасать Мишку.

- Хорошо. Скоро буду.

Я обернулся, Ирка смотрела на меня вопросительным взглядом.

- У Мишки жена в больнице. Передозировка снотворным. Опять тоже, что и полгода назад, правда Мишка вовремя успел скорую вызвать.

Спустя секунду я уже одевал штаны, а жена испугано наблюдала за мной, но помедлив секунду, спросила:

- Ты на долго?

- Не знаю. Как справлюсь, сама ведь понимаешь.

- Поддержи его... как сможешь.

Я вышел в коридор, обул туфли и поспешил в другой конец города.

Какое же все-таки Ирка у меня чудо. Другая бы расспрашивала:  что да как, куда иду, зачем и для кого? А она всё сама поняла. Алёнка, Мишкина жена, во второй раз была застукана с любовником и как в первый раз, наглоталась таблеток. Мишка тогда очень разбушевался и если бы не соседка, то Алёнка давно бы была мертва. Но говорят - время лечит, через год они снова сошлись и вроде бы все вернулось на свои круга. Но сколько волка не корми... в общем, картина полугодичной давности повторилась вновь.

Уже через двадцать минут я был на пороге его дома. Дверь была полуоткрыта. Я тихонько вошёл. Предварительно постучав. Покосившаяся картина, что изображала какой-то летний пейзаж. Один туфель, возле двери в прихожую. Второго не было видно.

- Мишка! Ты где?! - выкрикнул я.

- Не ори, - донеслось из кухни. - Глухих нет.

Я направился туда.

- Звонил? - теперь мне предстояло играть в другую игру, в которой я как бы ни о чем не знаю, о случившемся. Это была своего рода тоже эмоциональная разрядка.

В своё время мы вчетвером (я с Иркой и они вдвоём), ходили в психологический театр, где мы здорово усвоили - любое психологическое потрясение  можно легко преодолеть, вот такой вот игрой.

- Так что случилось? - вновь спросил я, так и не дождавшись ответа.

Мишка ничего не ответил, а лишь встал, открыл кухонный шкаф, достал оттуда две рюмки и поставил их на стол. Я  следил за ним. В его движениях было что неестественное, какая-то не свойственная другу особая медлительность. Казалось, что Мишка как бы обдумывал каждое своё последующее движение.

Друг налил в рюмки коньяк и подвинул ко мне одну из них. Не дожидаясь меня, он, одним махом, выпил содержимое своей рюмки и тут же налил ещё и вновь осушил коньяк до дна.

- Ей! Полегче, - я забрал рюмку у Мишки, чтобы он снова не наполнил её. - Рассказывай лучше.

Друг поднял глаза, посмотрел на меня пронзительным взглядом, от которого у меня пошёл по коже холодок. Я испугано отпустил рюмку и отстранился.

- Алёны... Алёны...

- Что? Что с ней.

Мишка тяжело вздохнул и начал свой рассказ:

- Ещё месяц назад я начал замечать, что она начала как-то изменятся. Стала более замкнутой. Ты же знаешь она и раньше не была слишком разговорчивой, а тут  начала ещё больше замыкаться в себе. Я поначалу, конечно же, встревожился, но  поговорить об этом она не хотела. И тут это... снова... когда казалось, что все в прошлом. Вновь тоже самое... и прямо в нашей спальне...

- А что с  Алёнкой?

Мишка словно не слышал меня. И продолжал говорить:

- ... и её глаза были счастливыми. Понимаешь. Счастливыми! Они прямо горели огнём, в них искрилась жизнь. А когда она увидела меня, её взгляд сразу потух, сделался таким же полусонным, что и обычно. Уже тогда мне стало ясно - я чужой для неё. Я вышвырнул её хахаля за дверь, вернулся в комнату, где они только что кувыркались. Она сидела, обхватив руками свои ноги. Я сел возле неё и мы молчали. Долго молчали. А потом она, не проронив ни слова, встала и вышла. А я остался сидеть, так же уставившись в стену и начиная понимать, что последние годы нашей жизни были ничем другим, как лишь фарсом. Непонятной игрой двух совсем чужих людей, которых уже ничего не связывает.

Он замолчал, потом снова потянулся к бутылке, но мне удалось вовремя убрать её. Мишка не протестовал, просто опрокинул рюмку, допивая последние капли, что остались на её дне.

- А у тебя как? - вопрос ошарашил меня, как чего-чего, но заботы о себе в этот момент я не ожидал.

- Я? Я хорошо. Что с Алёной?

- Ничего.

- Все в порядке?

- Смотря для кого.

- Как это?

- Врачи говорят поправиться.

Помедлив миг, я все же решил спросить:

- Что будет теперь?

- Не знаю, - Мишка поднял на секунду глаза, наши взгляды пересеклись и что-то во мне оборвалось. Его глаза были полны боли и безразличия к своей судьбе.

Мы замолчали. Мишка достал сигарету и закурил. Я, немного подумав, взял его рюмку, налил и подвинул к нему. Он посмотрел на неё и спросил:

- За что пьём?

- За то, что все когда-нибудь кончается...

****

Мы долго пили сначала коньяк, потом вино, какой-то ликёр. О Мишкиной драме больше не вспоминали, в основном обсуждали жизнь и работу. Все это длилось до полдесятого, когда в дом тихонько вошла мать Миши, вся в слезах и в чёрном платке. Увидев сына, она заплакала и ушла в другую комнату. Мишка встал, перевернув нечаянно пустую бутылку, и пошёл за ней. Мне ничего не оставалось, как только последовать за ними.

Екатерина Михайловна, вытягивала постель и все время плакала. Мишка стоял в дверях, я же стоял рядом и  смутно понимал, что происходит, потому что пить никогда не умел и не любил.

Мать Мишки начала расстилать кровать, дабы уложить изрядно выпившего сына.

- Саня, на сегодня, наверное, все, - резюмировал Мишка, осознав, что постель предназначалась ему. - Извини что не так.

- Держись братан. Екатерина Михайловна я пойду?

-  Иди Саша, иди. Я сама тут разберусь. Иди. Ирочка, небось, тебя уже заждалась. Мы сами тут разберёмся, - по её щеке снова покатились слезы. - Ложись сынок. Ложись.

Она начала раздевать и укладывать сына, словно малое дитя, как будто тому не было уже почти тридцать лет. Друг не протестовал, он  стал апатичным и полностью подчинялся матери.

- Держись братан. Я пойду, - повторился и шатающейся походкой направился к выходу.

- Спасибо Саня. Спасибо, - пролепетал Мишка улягаясь в белоснежные объятия постели

Я махнул рукой, мол, не стоит, с трудом одел туфли и всё той же пьяной походкой уже почти переступил порог квартиры, как из комнаты вышла Екатерина Михайловна и направилась ко мне.

- На вот возьми, - она почему-то протянула мне мятую десятку.

- Зачем? – спросил я, не отрывая взгляда от купюры.

- Домой доехать. Возьми.

- Нет сп.. сп.. спасибо, - хмель изрядно уже начал ударять в голову и  слова начали путаться.

- Приходите, завтра на похороны, - зашептала она, минуту помедлила и уже громко сказала. – Ладно, я лучше Ирочке позвоню.

- А кто умер?

- Тише ты, дурак. Алёнка… Иди завтра, завтра поговорим, - она вытолкала меня за дверь, оставив меня шатающегося и с зажатой десяткой в руке…

****

Я открыл ключом дверь. Ирка уже спала, она никогда не могла продержаться дольше, чем десять вечера и всегда ложилась спать чуть ли не в полдевятого. Я начал  снимать обувь, стараясь не шуметь. В доме была непроглядная тьма и очень тихо, лишь кот блеснул глазами из-за двери кухни.

 - Тебя как туда занесло? – прошептал я.

Я открыл дверь в кухню. Мурзик взглянул на меня мяукнул и  словно пуля убежал в большую комнату.

- М-да, - только и сумел я сказать от увиденного.

Кот постарался на славу, пакет с кормом  был разорван и по всей кухни валились звёздочки, ромбики и квадратики „со вкусом курицы” как гласила надпись на жёлтой упаковке.

- Сволочь. Ну, «мамка» тебе завтра задаст.

Я закрыл двери и направился в спальню, но проходя мимо большой комнаты, я увидел, что Ирка спит в кресле, а телевизор продолжает работать.

Я усмехнулся, тихонько взял жену на руки и отнёс её на кровать, тихонько  прикрыл дверь спальни и пошёл раздеваться. Но мне достаточно было сесть в мягкие объятия кресла, как тут же стало ясно, что я изрядно вымотался и что надо дать себе громадную передышку. Взяв пульт, я переключил пару каналов и остановился на каком-то сериале.

Вскоре на руки заскочил Мурзик и принялся тереться, требуя любви и ласки.

- Лохматая сволочь, - я принялся гладить кота. - Зачем ты пакет разорвал?

Кот не ответил, а лишь улёгся на руках и мы быстро уснули...

****

«Как ужасно же болит голова. Зачем? Зачем, я вчера пил?! Дурацкая привычка человека, заливать горе алкоголем или прочей гадостью. О чёрт как же болит башка…» - подумал я, как только проснулся.

Настойчиво звенел  будильник на телефоне. Его трезвон был похож на удар громадным молота по голове, да ещё при этом  неведомые создания, будто бы сверлили мне мозг.

- Чёртов будильник, - по неосторожности, я случайно сбросил телефон на пол и он продолжил дребезжать уже где-то под кроватью.

Я, в буквальном смысле, сполз на пол, с трудом нашёл ненавистную трубку и выключил будильник.

«Фух. Как же на полу хорошо. Прохладно, а главное тихо.»

С подоконника соскочил кот, подбежал ко мне и начал обнюхивать мои ноги.

- Мурзик. Сволочь отвянь.

Кот отстранился, но обойдя меня, вскочил мне на живот.

- Чёртово создание, - я отбросил кота в сторону и встал, но, не сумев удержаться на ногах, сел ухватившись за голову.

- Как же болит голова! – произнёс я в голос.

И вдруг я осознал, что вокруг меня стоит неестественно мёртвая тишина. Объяснить, как я это понял, почти невозможно. А ведь и кот, и скрип пола и даже моё дыхание – всё это должно было наполнить воздух хоть какими-нибудь звуками, но их не было… Не было! Словно кто-то,  там сверху, выключил все звуки!

Я помотал головой со стороны в сторону, пытаясь скинуть это наваждение. Ничего. Ещё раз. Тот же результат.

«Ах вот начало понемногу сходить», - подумал я, так как я вновь услышал: как мурлычет кот, как скрипит пол подо мной и как я дышу.

«Нет, сколько раз у меня было похмелье, но такого ещё никогда не случалось. Это же надо было – пропали все звуки», - я улыбнулся, подхватил кота и положил себе на  колени.

Кот испуганно посмотрел на меня и приготовился к прыжку, чтобы при первой возможности удрать. Но как только  моя рука дважды провела по его шёрстке, он уложил лапы и принялся мурлыкать, при этом проваливаясь в сон.

- Ладно. Посидели и хватит.

Я сбросил кота, потянулся, в голове снова больно кольнуло, но я уже не обратил на это внимания. Первым делом требовалось умыться, дабы водная прохлада отрезвила и привела в порядок мысли. Войдя в ванную, я, по неосторожности, столкнул какой-то Иркин флакон на пол. Нагнулся, чтобы его поднять, но  столкнулся с Мурзиком.

- Вот странное ты создание, - проговорил я, пропуская между ног «мохнатую сволочь». – Вот остальные коты, как коты - боятся воды, а тебе нужно, чтобы на тебя побрызгали.

Это была абсолютная правда. Мурзик был из той странной породы котов, что обожают водные процедуры. Он всегда прибегал за домочадцами в ванную, чтобы получить порцию водных брызг. В очередной раз, удивляясь странностям кота, я на полном автомате открыл кран, набрал в ладони воду и выплеснул её на лицо. Полегчало.

«Чего же это меня так разнесло? Вроде и не пили много. Да надо будет не забыть позвонить Мишке. Так дальше что? Ах да на работе объяснить всё, чтобы его не дёргали хотя бы сегодня. Что дальше? Дальше… а черт с ним по ходу вспомню», - очередная порция воды вновь прояснила разум. -«Ах да сказать Ирке о кухне».

Я направился в спальню, чтобы разбудить жену. Она всегда полагалась на меня, а потому никогда не ставила будильника. Но открыв двери, я оторопел… Иры не было! Смятая постель была сложена комом, но одежда была тут, а значит  жена была дома! Но где?! Я протёр глаза, наваждение осталось на месте.

- Ира! – выкрикнул я.

Тишина.

- Ира!

На крик прибежал лишь кот.

- Брысь. Ирка! – я поспешил на кухню.

Никого.  Я судорожно обвёл глазами пустую квартиру.

«Ушла что ли? Но куда? Телефон!» -  я бросил  к мобильнику, набрал жену.

Тишина! Абсолютная тишина! Даже нет гудков в телефоне! НЕТ!!!

****

В темной комнате в последний раз, блеснув огоньком, потухла свечка и загадочной фигуре пришлось оторваться от своей писанины. Достать другую, поджечь новую и вновь сесть за стол. Но помедлив секунду Александр, встал, достал из кармана пачку сигарет, вытряхнул из её лона одну белую трубочку с ароматным табаком и в полные груди затянутся. Он вышел на балкон некогда своей квартиры и, выпуская дым в ночное небо, начал  смотреть на две луны – одну привычную каждому и вторую огненную, словно кому-то из богов задумалось запустить по небу кусок сухого спирта…

Уже спустя минуту он вновь выписывал предложение, за предложением безумно торопясь, как будто  боясь куда-то опоздать:

****

В тот миг казалось, что мир сошёл с ума. Вместо многолюдной в это время улиц, меня встретили абсолютно пустые, безлюдный, а главное - абсолютно беззвучные асфальтированные коридоры между домами! Казалось, что я попал в один из тех многочисленных фильмов ужасов, когда все и всё кругом вымирает и главный герой остаётся один на один с неизвестным. Но одно дело смотреть об этом на экране, а совсем другое оказаться в этом кошмаре по-настоящему!

За моим домом располагалась автостоянка, которая постоянно была занята несметным количеством легковушек и даже, иногда, большими грузовиками дальнобойщиков. Но когда я обошёл дом, там было лишь пустое место! Это было ещё страннее, чем тишина улицы и отсутствие людей в этот время суток.

Когда осознание того, что вокруг меня творится что-то ужасное и необъяснимое впервые посетило меня, я бросился на улицу, дабы понять что случилось

«Произошла эвакуация, но про меня забыли! - мелькало в голове, мысль, которая могла стать той спасательной нитью, чтобы уберегла бы меня от безумия реальности. - Нет. Почему тогда Ира не разбудила меня? Почему я не проснулся от суматохи, которая бывает в таких случаях? А может это инопланетное вторжение и всех забрали инопланетяне? Но тогда почему не забрали меня?»

Вопросов была целая куча и когда казалось, что вот он ответ, который объяснит происходящее, сразу же находилось то, что не вкладывалось в придуманную теорию и всё рушилось к чертям.

- Люди!!! – кричал я что мочи.

Но ничто и никто не ответил мне.

- ЛЮДИ!!! – вновь пронеслось по пустой улице, отражаясь эхом от многоэтажек.

Была абсолютная пустота, тишина и пустота я остался один среди бетонных громад! Я схватился за голову силясь вновь и вновь понять, а если не понять то хотя бы ощутить ту спасательную нить, которая бы всё объяснила. Всё чётно! ЧЁТНО! Тут я впервые сорвался… что-то кричал, куда-то бегал, искал кого-то… сейчас уже трудно вспомнить, но в тот момент я поступал, так как велело мне сердце, а не разум. Наконец я устал и уселся на холодный асфальт мостовой. Подул лёгкий ветерок, который поднял мелкий песок со стоянки и закружил его в маленьком круговороте. Я постарался взять себя в руки и оценить ситуацию ещё раз.

- И так, - произнёс я в голос, чтобы успокоить себя,  - улицы пустые. Ни одной живой души нет. Но! Первое это ещё не означает, что никого нет и все исчезли. Второе возможно я сплю. Третье нужно найти Ирку. Четвёртое найти остальных людей. Пятое найти разумное объяснение происходящему, - я старательно загибал пальцы пересчитывая что нужно сделать.

Я вновь осмотрелся кругом. Нужно было убедиться,  что я не сплю. А если вдруг, ещё что-то будет не на месте, можно будет с уверенностью предположить что именно так и есть. Так.. магазин, вывеска на месте, урна около магазина тоже. Деревья там, где и положено. Стоянка на месте, вот только нет машин, но это пока одно отличие. Так остановка, мусорный бак. Стоп! Я вновь перевёл взгляд на бак – он был пуст! Вновь глянул на тот, что у магазина – тоже пустой. А это не стыковка номер два! Я подпрыгнул от радости словно ребёнок, что получил долгожданный велосипед на день рождение.

Коммунальщики работали из ряд вон плохо. Не понятно, что было тому причиной, но эти два бака всегда стояли с небольшой горкой мусора. Пустыми их, я видел их лишь дважды. Первый раз, когда должен был проезжать президент и во второй раз, когда их впервые тут поставили.

Вновь подул ветер. Я поёжился, от холода, только теперь осознавая, что выбежал лишь в нижнем белье.

Самым правильным сейчас было бы вернутся домой и лечь спать – помнится это был самый верный способ  проснутся…

Поначалу сон вообще не шёл. Я крутился с одного бока на другой, пробовал считать, чтобы уснуть, но лишь через час я добился своего. Моё подсознание окунулось в мир Морфея  гулять по громадному миру снов.

Я всегда удивлялся этому безграничному миру. Тут ты можешь быть, кем угодно, делать, что хочешь и при этом тебе ничего не грозит. Но бывают вот такие вот моменты, как сегодня – приснится тебе какая-то чепуха и тебя начинает трясти от страха, причём так, что ты полностью забываешь - это лишь сон, тебе ничего не грозит, все будет в порядке. И вместо отдыха ты просыпаешься разбитый и усталый, да ещё не можешь потом заснуть, боясь, что кошмар вновь посетит тебя. Так же было и в этот раз – я  проснулся в таком состоянии, как будто меня целую ночью били и ещё при этом заставляли грузить вагоны.

Стрелки часов замерли на без пятнадцати семь.

«Чёртовы часы вечно батарейки садятся», - подумал я.

Голова лишь чуть-чуть гудела, после вчерашней посиделки с Мишкой. Но это было лишь в радость, так как, вспоминая о похмелье из сна, это был лишь маленький, но терпимый, дискомфорт. Кот лежал на подоконнике и важно, словно какой-то монарх из средневековья, следил, за каждым моим движением.

- Мурзик, Мурзик – вздыхая, произнёс я.

Встал, нашарил тапочки и направился в ванную, но был сильно удивлён, что закрытая, вчера ночью, дверь на кухню – была открыта.

«Научился и эту дверь открывать,- подумал я. – Надо будет ещё и крючок повесить».

У меня шла вечная война котом за доступ на кухню. Поначалу дверь просто прикрывалась на ночь, но кот научился открывать её, дальше пошла смена замков и ручек – которые спустя месяц Мурзик, каким-то чудом открывал и спокойно хозяйничал на кухне.

Я взглянул на разбросанный по полу корм, вновь вздохнул и пошёл в ванную. Кот уже поджидал меня у двери. Все-таки чтобы не говорили любители собак: что пёс  друг человека, что они самые преданные, ну  и другая подобная чепуха. Коты это особая каста домашних животных – они могут быть всем тем, что и собаки, но при этом они не продадутся просто за то, что ты их будешь кормить и иногда лелеять. Коты и кошки требую особого отношения, ты должен заслужить их привязанность и даже когда ты уже был принят. Все равно, отношение к тебе будет, словно тебе сделали одолжение.

В ванной я намылился пеной для бритья и принялся сбривать  выросшую за ночь щетину.

- Мяу, – требовательно произнёс Мурзик.

Я немного сбрызнул на него воды, дабы удовлетворить его странность.

Кот довольно замурлыкал и начал из благодарности тереться о мои ноги.

- Как ты уже круглую ручку умудрился открыть?

- Мяу?

- Ты, ты.

- Мяу?

- Только не прикидывайся, что ты не при делах, горе ты лохматое.

Со стороны, вероятно, это бы выглядело глупо, но между человеком и животным всегда наступает момент, когда им не составляет особых усилий чтобы понимать друг друга.

Я выдворил кота из ванной и пошёл собираться на работу и тут вновь, как и во сне, я осознал, что кругом стоит мёртвая тишина! Я встревоженно огляделся.

«Нет, - подумал я, - это всё остатки ночного кошмара,  - меня даже рассмешил мой беспричинный страх.  - Надо сказать Ире, о кухне».

Я направился к двери спальни и уже нажимая на её ручку, сердце затрепетало в предчувствии чего-то страшного и странного. Комната была пуста! Точь в точь как во сне!

Я обвёл комнату взглядом, ещё не веря реальности происходящего. И тут меня разобрал такой смех – истерически до боли, до слез и абсолютно неудержимый!

То, что я принял за сон – оказалось реальностью. Я обошёл квартал и не нашёл даже признака людей. Более того – не было ни уличных собак, ни даже голубей, которые обычно курлыкая, ковырялись в мусоре. Но что было более странным, так это полное отсутствие мусора. Ну, вы же знаете наш менталитет – то там то тут, но будет валяться бумажка или окурок, а то и стоять бутылка. Но теперь улицы были чисты, словно только что кто-то натёр их шампунем, как это делают заграницей. Ну, или по крайне мере как об этом говорят.

Обойдя квартал, я решил вернуться домой. Кот сидел на кухне и ел разбросанный корм. Ирки так и не было. Многие спросят: как это я так спокойно к этому отнёсся? Я задам встречный вопрос: а что мне было бегать по улице  и кричать помогите? Хотя чего греха таить, я так и поступил в первые десять минут моего осознания реальности происходящего. Теперь же меня охватила абсолютная апатия. Я уже не пытался объяснить происходящее, а лишь начал прикидывать, как мне выбратся из этой ситуации? Первым делом стоило найти хоть кого-то, а лучше сразу Ирку. Вторым следовало… а там будет видно что будет вторым и третьим.

Я бросил бутылку и направился в кладовку, чтобы взять старый потрёпанный велосипед, так как ни одного признака машин за более чем двух часовой поиск людей я не видел.

- Первым делом к Мишке, - ехать нужно было через весь город, а потому это был идеальный вариант, да и Ирка могла бы найтись по дороге .

****

То, что творилось в центре города, было поразительным! Проехав два квартала, я начал наталкиваться на пропавшие  автомобили. Первый, встреченный мною, был словно разрезан большим ножом и полностью выгоревшим, последующие были не в лучшем состоянии - перевёрнутые и искорёженные неведомой силой. Но чем ближе к центру города, тем больше встречались, словно смятые сильным прессом целые горы сброшенных друг на друга разнообразных машин и грузовиков. А на центральной площади вообще была цела система этих куч искорёженных автобусов, троллейбусов  и даже неведомо откуда взявшегося большого пассажирского  самолёта. Картина была пугающая и мне то и дело казалось, что  вот сейчас из-за той или этой груды металла выскочит нечто и убьёт меня!

Но тем не менее улицы были абсолютно беззвучны, только иногда дул лёгкий ветерок и кое-где страшно скрипел оседающий металл из груды сваленных машин.

«Что это такое было? Что могло вот такое вот сделать?»

Поехав центр и все дальше приближаясь к периферии, картина происходящего начинала напоминать ту, что была у моего дома и я все больше начал успокаиваться.

- Мишка! Мишка! – я изо всех сил забарабанил в его дверь.

Очень долго никто не открывал и я уже подумал, что и друг пропал, так же как и все, но крякнул замок и из открытой двери показалось полусонное, мятое лицо Мишки.

- Чё надо? – спросил он, явно не узнавая меня.

- Живой! - я бросился обнимать друга.

- Чего ты? – оттолкнул он меня.

- Мишка там такое творится! Такое! Одевайся, пошли!

- Стой, объясни толком. Что случилось?

- Все люди пропали!

- Ты что бредишь? – его глаза округлились

- Я не шучу.

- По-моему тебе надо меньше пить.

- Слушай…

****

Тёмная фигура автора загадочных строк вздрогнула, замерла и прислушалась. Из абсолютной тишины раздался еле различимый скрежет металла и небольшой хлопок. Александр  Яковлевич замер и затушил свечку. Что-то вновь ухнуло, заскрежетало и вновь воцарилась абсолютная тишина.